Как погибают в горах. «Нам очень холодно… Вырыть пещеру не можем… Двигаться не можем…» Драматичная история гибели восьми советских альпинисток, которая так потрясла весь мир Пик ленина женская сборная 1974

Уже 35 лет отделяют нас от большой трагедии на пике Ленина (7134м) с женской группой Э.Шатаевой – инициатора восхождения. Они мечтали пройти обязательно траверс массива со спуском не по пути подъема – впервые в мире на такой высоте женской группой. Благополучно взойдя на вершину, при начавшейся непогоде пережидали, поставили палатки, но непогода ужесточалась, быстро проявилось заболевание двух участниц. При вынужденном спуске на высоте порядка 7000м умерли все 8 женщин. Все закончилось 7 августа 1974 года. После гибели всей женской группы к месту событий (выше “запятой”) 13 августа поднялись В.Шатаев, С.Соколов, В.Давыденко. Только трое! И сделали невероятно много – перенесли ВОСЕМЬ тел погибших женщин и временно захоронили их до следующего года в двух раздельных местах, закрепив веревками с ориентирами. В.Шатаев предусмотрительно принес с собой магнитофон “SONI” (1,5 кг) и надиктовал описание расположения тел, их одеяния для индефикации. В следующем году с определением этих мест не было проблем, и все ВОСЕМЬ были спущены вниз (участвовало 25 человек).

Васильева Нина на ЮЗ Памире при траверсе вершин Чюрлениса-Донелайтиса, 4А (июль 1971), фото 4.

Мухамедова (Элла) у вершины Б.Игизак (май 1972), фото 5.

Фатеева Валя – восходили вместе Н.Васильевой в группе на в.Донбасс, 3А на ЮЗ Памире в июле 1971 г. (июль 1974, фото из книги “Категория трудности”), фото 6.

Вот некоторые восхождения, предшествовавшие последнему.

Фото 6

— Коммунизма (7495м), 5Б – 1971 г. Э.Шатаева- мс в мужской группе (рук.- В.Шатаев+6 чел.).

— Корженевской (7105м), 5А – 1972 г.

В июле 1972 года женская группа под руководством Галины Рожальской- мсмк в составе Ильсиар Мухамедовой- кмс, Эльвиры Шатаевой- мс и Антонины Сон- мс совершила восхождение на семитысячник — пик Корженевской (7105м) на Памире. За это уникальное восхождение женщины удостоились медалей Спорткомитета СССР “За выдающееся спортивное достижение” (таких же, как и участники первого прохождения юго-западной стены пика Коммунизма в 1968 г.: Э.Мысловский, В.Иванов. В.Глухов и А.Овчинников). Вот так сравнялись в наградах мужская и женская команды альпинистов.

Идея создания данной темы возникла при обсуждении темы:
Тайна группы Дятлова

Григорий Не я пишет:

Нашёл один пример, похожий на наших ребят. Не помню, может кто-то и постил уже эту историю..

«трагедия, случившаяся на Памире – одной из высочайших вершин СССР. В 1974-м году на пике Ленина погибла вся женская экспедиция, возглавляемая Эльвирой Шатаевой, женой известнейшего советского альпиниста Владимира Шатаева. Как и в случае с группой Дятлова, при обнаружении экспедиции Шатаевой не было никаких признаков того, что группу накрыла лавина или произошло еще какое-то бедствие. И, тем не менее, все участницы экспедиции погибли. В непредвиденной ситуации они не смогли вовремя сориентироваться. Участники похода разошлись в разные стороны, потеряли друг друга из поля зрения и погибли. Почему так произошло? Думаю, это вопрос психологического плана. В горных условиях человек не всегда способен адекватно оценивать обстановку и принимать верные решения.»

Вот и решили создать отдельную тему.
Пока для начала опубликую общую информацию, а потом уже более подробно остановимся на трагедии и попробуем пошагово во всём разобраться, ка мы это делали при рассмотрении вопроса о гибели группы Дятлова.

Покорить вершину и умереть. Как пик Ленина отнял восемь женских жизней
Подробности одной из самых страшных трагедий в истории советского альпинизма могли бы остаться тайной, если бы не радиостанция, благодаря которой происходящее стало известно буквально по минутам.
В 1974 году Эльвира Шатаева выбирает в качестве новой цели пик Ленина. Планируется, что женская команда поднимется через скалу Липкина, взойдёт на вершину, а затем спустится через вершину Раздельная. По сути, намечался ещё один траверс.
Ни о каком безрассудстве со стороны лидера группы речи не шло. Шатаевой предлагали и более сложные маршруты, но она отвергла их со словами: «Тише едешь — дальше будешь».
Пик Ленина, несмотря на высоту 7134 метра, считался едва ли не самым безопасным среди советских семитысячников. За первые 45 лет восхождений на эту вершину там не погиб не один альпинист.

В команду Эльвиры Шатаевой вошли уже хорошо знакомая и опытная Ильсиар Мухамедова, а также Нина Васильева, Валентина Фатеева, Ирина Любимцева, Галина Переходюк, Татьяна Бардашева и Людмила Манжарова.

Команда собралась в полном составе в Оше 10 июля 1974 года. Начались совместные тренировки, а также были проведены два акклиматизационных выхода. У тех, кто видел работу команды Шатаевой, не возникло никаких замечаний и нареканий: девушки работали с полной отдачей, не конфликтовали, прекрасно взаимодействовали друг с другом.

В том сезоне Памир словно за что-то разгневался на альпинистов. 25 июля в снежной лавине погиб один из сильнейших альпинистов Америки Гарри Улин. Это был первый спортсмен, погибший на пике Ленина. В начале августа погибла швейцарка Ева Изеншмидт. Погодные условия складывались крайне неблагоприятные. Тем не менее команда Шатаевой от планов восхождения не отказалась.
2 августа Эльвира Шатаева передала по радиостанции в базовый лагерь: «Осталось около часа до выхода на гребень. Всё хорошо, погода хорошая, ветерок несильный. Путь простой. Самочувствие у всех хорошее. Пока всё настолько хорошо, что даже разочаровываемся в маршруте…»

В это время на пике Коммунизма работали несколько мужских команд. Впоследствии возникла версия, что руководивший базовым лагерем легендарный советский альпинист Виталий Абалаков специально просил мужские команды подольше оставаться поближе к вершине, чтобы страховать команду Шатаевой.
Но девушки, в свою очередь, полагали, что такая опека нивелирует значимость их восхождения, поэтому медлили со штурмом вершины, взяв день отдыха.
4 августа около 17:00 Эльвира Шатаева сказала во время радиосвязи: «Погода портится. Идёт снег. Это хорошо — заметёт следы. Чтобы не было разговоров, что мы поднимаемся по следам».

В этот момент одна из мужских команд находилась непосредственно рядом с местом, где остановились девушки. Запросив базу о дальнейших действиях, мужчины получили ответ: у Шатаевой всё хорошо, вы можете продолжать спуск.

О том, что происходило дальше, известно исключительно из данных радиообмена.
5 августа в 17:00 Эльвира Шатаева сообщила: «Мы вышли на вершину». База ответила поздравлениями и пожелала успешного спуска. Но со спуском у женщин возникли серьёзные проблемы.

Из радиосообщения Эльвиры Шатаевой: «Видимость плохая — 20–30 метров. Сомневаемся в направлении спуска. Мы приняли решение поставить палатки, что уже и сделали. Палатки поставили тандемом и устроились. Надеемся просмотреть путь спуска при улучшении погоды». Чуть позже она добавила: «Думаю, не замёрзнем. Надеюсь, ночёвка будет не очень серьёзной. Чувствуем себя хорошо».
На базе эти новости восприняли с тревогой. Ночёвка на вершине при пронизывающем ветре и низкой температуре не сулила ничего хорошего. Но и спуск при отсутствии видимости тоже был крайне опасен. Тем не менее база не считала ситуацию критической — Шатаева была опытной альпинисткой и, казалось, всё держала под контролем.
Утром 6 августа стало ещё тревожнее. Шатаева сообщила, что видимость не улучшилась, погода только ухудшается, и впервые обратилась с прямым вопросом к Абалакову: «Что нам посоветует база, Виталий Михайлович?».

База вела экстренные консультации с другими командами. Однако ясного ответа выработать было нельзя. Погода ухудшилась настолько, что в сторону вершины в этот момент не выдвигалась ни одна из команд. Видимости не было, следы предыдущих групп замело. Советовать девушкам спускаться в таких условиях можно было только при крайних обстоятельствах. Но и оставаться дальше на вершине было крайне небезопасно.
Переговоры и консультации продолжались до 17:00. Во время очередной радиосвязи Шатаева сообщила: «Мы хотели бы уйти с вершины вниз. Мы уже потеряли надежду на просвет… И мы хотим просто начать… по всей вероятности, спуск… Потому что на вершине очень холодно. Очень сильный ветер. Очень сильно дует».

И тут девушки запросили по радиосвязи консультацию врача. Выяснилось, что одну из спортсменок уже около суток рвёт после приёма пищи. Медик Анатолий Лобусев, которому изложили симптомы, был категоричен: группа должна начать немедленный спуск.

«Объявляю вам выговор за то, что не сообщили раньше о больной участнице. Срочно выполнить указание врача — сделать укол — и немедленно спускаться по пути подъёма, по маршруту Липкина», — передал по рации Шатаевой Виталий Абалаков.
Опытнейший Виталий Михайлович Абалаков в этот момент сорвался. Но он, наверное, лучше других понял, что над женской командой нависла смертельная угроза.
Девушки начали спуск. Но около двух часов ночи 7 августа на пике Ленина разразился ураган. Чудовищный ветер, опасный и на равнине, здесь превратился в монстра, уничтожающего всё на своём пути.

Утреннее сообщение 7 августа от женской команды было страшным: ураган разорвал палатки, унёс вещи, в том числе примусы. Ночью погибла Ирина Любимцева.
Не прошло и пятнадцати минут после этого сообщения, как из базового лагеря вышел отряд советских альпинистов на помощь группе Шатаевой. Без всякого приказа, добровольно, вышли также французы, британцы, австрийцы и японцы, которые были к вершине ближе всего.

Мужчины не щадили себя, несмотря на то, что видимость стала почти нулевой, а ветер сбивал с ног. Но они уже ничего не могли сделать. Японцы, продвинувшиеся дальше других, вынуждены были отступить после того, как члены группы получили обморожения.

В 14:00 Эльвира Шатаева сообщила: «У нас умерли двое — Васильева и Фатеева… Унесло вещи… На пятерых три спальных мешка… Мы очень сильно мёрзнем, нам очень холодно. У четверых сильно обморожены руки…»

База отвечала: «Двигаться вниз. Не падать духом. Если не можете идти, то шевелитесь, находитесь всё время в движении. Просим выходить на связь каждый час, если будет возможность».

Эти советы были единственным, чем в тот момент лагерь мог помочь девушкам.

Радио от женской команды в 15:15: «Нам очень холодно… Вырыть пещеру не можем… Копать нечем. Двигаться не можем… Рюкзаки унесло ветром…»

Около 19:00 базовый лагерь связался с одной из советских команд, находившихся ближе к вершине: «Наверху трагедия заканчивается. По всей вероятности, протянут недолго. Завтра на утренней связи в 8 часов сообщим, что вам делать. Видимо, подниматься вверх…»
Кому-то такое сообщение может показаться циничным — о ещё живых женщинах говорили как об уже мёртвых. Но альпинисты привыкли смотреть на вещи трезво: шансов у группы Эльвиры Шатаевой не оставалось.

Последнее сообщение от группы пришло 7 августа в 21:12. Передачу вела уже не Эльвира Шатаева, а Галина Переходюк. С трудом произносимые слова перебивались плачем. Наконец Галина с огромным трудом произнесла: «Нас осталось двое… Сил больше нет… Через пятнадцать – двадцать минут нас не будет в живых…»

После этого на базе ещё дважды слышали в эфире нажатие кнопки — кто-то пытался выйти в эфир, но сказать уже ничего не смог. Всё было конечно…

Нужно будет попробовать всё проанализировать и пошагово разобраться. Нас ждёт длительная работа. Надеюсь она будет интересной.
——
Все люди разные.
Поступай с людьми так, как хотел бы что бы они поступали с тобой.

Попытка покорения Памира закончилась ужасной трагедией, сравнимой с гибелью команды Дятлова

В начале 70-х Эльвира Шатаева была одной из самых известных женщин-альпинисток Советского Союза. Красавица комсомолка планировала связать свою жизнь с искусством, а получилось – с горами. Они стали ее судьбой, и они же унесли ее жизнь.

Pixabay.com

Вперед к вершине

Еще студенткой художественного училища Эльвира вышла замуж за инструктора по альпинизму Владимира Шатаева, и горы стали их семейной страстью.

В 1970 году девушка стала мастером спорта, а в следующем году, в составе экспедиции мужа, покорила пик Коммунизма (Памир) – высшую точку Советского Союза. Она стала третьей женщиной, кто достиг этой высоты в семь с половиной тысяч метров. Тогда же у Эльвиры Шатаевой возникла идея покорения семитысячника чисто женской группой.

Женская команда

Подготовка к экспедиции у Шатаевой была очень серьёзной. В 1972 году она, вместе с ещё тремя девушками, успешно покорила пик Корженевской (Памир), тоже семитысячник, за что все участницы получили медали «За выдающиеся спортивные достижения».

В 1974 году Эльвира собрала команду, в которую вошли ещё 7 альпинисток: Ильсиар Мухамедова , Валентина Фатеева , Нина Васильева , Ирина Любимцева , Татьяна Бардашева , Людмила Манжарова и Галина Переходюк .

Целью женской группы стало восхождение на пик Ленина на Памире. За ним закрепилась репутация одной из самых безопасных вершин. Ведь за 45-летнюю историю восхождений там никто не погиб.

Команда прибыла для тренировок в город Ош, девушки сделали два акклиматизационных выхода. Коллеги, наблюдавшие за их подготовкой, отмечали профессионализм и слаженность работы.

Холодное лето 74-го

Лето 1974 года на пике Ленина выдалось тяжёлым. Началась череда трагедий 25 июля, когда здесь впервые погиб человек. Это был известный альпинист из США – Гарри Улин . А в начале августа жертвой вершины стала швейцарская спортсменка Ева Изеншмидт .

Однако группу Шатаевой это не остановило, и они начали восхождение. По радиосвязи, 2 августа, руководитель экспедиции проинформировала базу о выходе на гребень. Команда даже взяла один день на отдых. А вечером 4 августа пришло сообщение о начале снегопада. Девушек это даже обрадовало, ведь теперь никто не скажет, что они поднялись по чужим следам.

К 17:00 5 августа Эльвира Шатаева передала, что группа на вершине. База поздравила девушек и пожелала удачного спуска.

Трагический спуск

Ближе к ночи Эльвира сообщила, что погода ухудшилась, видимость близка к нулю и они решили заночевать на вершине. Утром погода продолжила портиться. Начались долгие переговоры с базовым лагерем, было решено спускаться. Но в ночь на 7 августа на пике начался ураган. Утром стало известно, что ветер порвал палатки, унёс вещи, а кроме того, ночью умерла Ирина Любимцева.

После этого сообщения в течение 15 минут на помощь девушкам вышли альпинисты-добровольцы. Ближе всего к команде на тот момент находились японцы, но после того как спортсмены получили обморожения, они вынуждены были вернуться.

В 14:00 7 августа Эльвира Шатаева сообщила базе о гибели Васильевой и Фатеевой и сильных обморожениях у остальных. Последний сеанс связи состоялся в 21:12. У передатчика была Галина Переходюк, она сообщила, что их осталось двое. И сквозь слёзы добавила, что через 15-20 минут никого не будет в живых.

Последний приют

Когда шторм утих, до места трагедии добрались японцы и американцы. Они составили схему расположения тел, но одну из девушек не нашли.

В это время в базовый лагерь вернулся муж Эльвиры, Владимир Шатаев. Он поспешил, узнав о гибели швейцарки, и уже на месте узнал еще более трагическую новость. Владимир возглавил поисковую группу, которая нашла все тела, включая то, что не заметили японцы.

Альпинисты похоронили девушек в снежных могилах. Спустя год Владимир Шатаев подал заявку на операцию по спуску погибшей женской команды. Заявку одобрили, а Владимиру со всего СССР начали приходить письма от альпинистов, предлагавших помощь.

Операция заняла две недели и прошла успешно. Свой последний приют смелые альпинистки нашли на «Поляне эдельвейсов» у подножия пика Ленина.

«Как погибают в горах» — под таким названием будет несколько постов, о случаях гибели групп людей в горах. Само собой, все эти случаи не имеют непосредственного отношения к группе Дятлова, но некую аналогию провести можно, поэтому тег соответствующий.

Эти случаи также имели все шансы стать загадочными, очень загадочными и просто необъяснимыми происшествиями, если бы у этих групп не было радиосвязи или если-бы кто-то из участников не выжил. Если бы не это, то вполне возможно, что тогда, как и в деле дятловцев, многие строили бы версии с участием Снежного человека, Всесильных спецслужб, Недоброго инопланетного разума и тому подобных вещей.

***
В августе 1974 года восемь женщин (все опытные альпинистки) под руководством Эльвиры Шатаевой поднимаются на пик Ленина. При спуске они погибнут. Как все произошло описано в книге, написанной мужем Эльвиры Владимиром Шатаевым «Категория трудности». Ниже обширная цитата из этой книги.

Эльвира Шатаева

***
Каждый шаг приближает нас к страшному месту…

Где-то здесь 2 августа в 13 часов Эльвира передала на базу:
«Осталось около часа до выхода на гребень. Все хорошо, погода хорошая, ветерок несильный. Путь простой. Самочувствие у всех хорошее. Пока все настолько хорошо, что даже разочаровываемся в маршруте …»

Что было дальше? Об этом известно немного. Источник единственный — радиопереговоры, восстановленные мной со слов их участников. В тот же день, 2 августа, в 17 часов женщины передали на базу информацию не менее жизнерадостную и оптимистичную, чем та, что поступила в 13 часов. Лагерь пожелал им спокойной ночи, и связь на этом закончилась.

3 августа, 8 часов утра.
Эльвира: «Решили взять день отдыха». База (В. М. Абалаков): «Эльвира, тебе видней. Как решила, так и будет. Не спешите. В перспективе прогноз хороший».

Сверху после штурма вершины навстречу женской команде шла группа Гаврилова. Мастер спорта Олег Борисенок находился на связи, слышал сообщение женщин и передал им: «Мы идем к вам. Скоро увидимся и поговорим».

3 августа, 17 часов.
Эльвира: «Я права, что взяли день отдыха!» База: «Не сомневаюсь, тебе видней, тебе доверяю. Ты предложила — я согласился». Эльвира: «Завтра хотим подойти под вершину — сделать большую работу за счет отдыха. Может, сделаем попытку выйти на вершину».

Утром 4 августа где-то у высшей точки двигалась вверх группа Георгия Корепанова. Они шли с другой стороны. К вечеру, достигнув вершины, начали спуск и до темноты успели спуститься на несколько сот метров в обратном направлении, к вершине Раздельной. Между этими тремя подвижными точками — командами Шатаевой, Гаврилова, Корепанова — и базой поддерживалась регулярная связь — то ли прямая, то ли путем передачи через посредника. Внизу передачи вел Виталий Михайлович Абалаков.

4 августа, 17 часов.
Эльвира — базе: «Пока мы с вами поговорили, ребята «сделали» пик Ленина (имеется в виду группа Корепанова. — В. Ш.). Нам завидно. Но завтра нас тоже можно будет поздравить. Пусть Корепанов нас встречает на Раздельной, греет чай. Поздравляем Жору с днем рождения. Желаем всего доброго. Несем тебе презент. Пик Ленина ты уже покорил, теперь желаем восьмитысячника».
Корепанов — Эльвире: «Жду презент. Подходите быстрее. Продолжаем греть для вас чай. Идите быстрей. Нужна вам эта гора? Если б меня не гнали, я бы не ходил».
Эльвира — Корепанову: «Погода портится. Идет снег. Это хорошо — заметет следы. Чтобы не было раз-говоров, что мы поднимаемся по следам».

В момент этой связи группа Гаврилова отдыхала рядом с женским биваком на высоте немного выше шести тысяч метров. Один из ведущих участников группы, заслуженный мастер спорта Константин Клецко, запросил лагерь.
Клецко — базе: «Какие будут указания?»
База: «У девушек все хорошо. Эля доложила. Самочувствие прекрасное. Она доложила свои раскладки по времени. Я им подсказал кое-что. Считаю, что вам надо спускаться вниз и завтра спускаться дальше».
Однако о самочувствии женщин гавриловцы имели гораздо больше сведений, ибо видели их воочию, совместно распивали чаи. Девушки и в самом деле чувствовали себя хорошо.

5 августа, 8 часов утра.
Борисенок-базе: «Погода хорошая. Тепло. Сейчас греемся и будем спускаться с шотландцами». База: «Хорошо, если они согласны, спускайтесь». Группа Шатаевой еще спала. Связи с ними не было.

17 часов.
Шатаева — базе: «Мы вышли на вершину». База. «Поздравляю!»

Читатель, видимо, догадывается, что общая стратегия передвижения групп была продумана и попутно с личными восходительскими целями предполагала некое патрулирование мужских команд во время нахождения женщин на склоне — для подстраховки, на всякий случай. Однако, как бы тщательно ни скрывался факт подстраховки, там, на месте, он становился «секретом полишинеля». И не исключено, что именно поэтому женщины затягивали восхождение, стараясь вырваться из-под опеки, выбирая для переходов моменты наибольшего удаления «опекунов».

Сначала группа Гаврилова — Клецко, по понятным причинам, не спешила со спуском. Но, получив указания с базы, двинулась вниз и 5 августа в 17 часов вышла к японской пещере на 5700. В 17 часов в передачу «База — Шатаева» включился Олег Борисенок. Узнав о благополучном выходе на вершину, он сказал:
«Очень хорошо. Желаем удачного и скорейшего спуска. Жора ждет не дождется своего презента».

Шатаева — базе: «Видимость плохая — 20-30 метров. Сомневаемся в направлении спуска. Мы приняли решение поставить палатки, что уже и сделали. Палатки поставили тандемом и устроились. Надеемся просмотреть путь спуска при улучшении погоды». База: «Согласен с таким решением. Раз видимости нет, лучше переждать и в крайнем случае здесь же, на вершине, переночевать, если это возможно». Шатаева: «Условия терпимые, хотя погода не балует, видимости нет. Ветер, как нам и говорили, здесь всегда. Думаю, не замерзнем. Надеюсь, ночевка будет не очень серьезной. Чувствуем себя хорошо «.
База: «На вершине неприятно и действительно холодно. Не исключено, что ветер и дальше будет не меньший. Может, и больший. Постарайтесь пораньше проснуться, просмотреть и найти путь спуска и, если будет возможность, сразу следовать на спуск».
Борисенок: «Спокойной ночи. Удачной ночи».

6 августа, 10 часов утра.
Шатаева — базе: «Погода ничуть не изменилась. Видимости никакой. Мы встали в 7 часов и все время следим за погодой — не появится ли просвет в тумане, чтобы определиться, сориентироваться на спуск. И вот уже 10 часов, и ничего, никаких улучшений. Видимость все такая же низкая — примерно 20 метров. Что нам посоветует база, Виталий Михайлович?»
Абалаков: «Давайте в 13 часов поговорим. Перекусите».

13 часов. Шатаева (в голосе слышатся тревожные нотки):
«Ничего не изменилось. Никаких просветов. Ветер начал крепчать, и довольно резко. Видимости тоже нет, и мы не знаем: куда же нам все-таки двигаться? Мы готовы в любой момент выйти. Но время прошло… Мы сейчас готовим обед. Хотим пообедать и быть наготове, чтобы собраться за 10-15 минут, не больше. Имеет ли Жора для нас какие-нибудь рекомендации? Сообщите, не идет ли кто в нашу сторону?»
В группе Гаврилова связь вел Борисенок. Он вмешался в разговор: Борисенок — Шатаевой: «Просим сделать маленький перерыв. Мы сейчас свяжемся с Жорой».
Группа Корепанова находилась за перегибом и прямой связи с вершиной не имела.
Борисенок вызвал Корепанова и передал ему вопросы Эльвиры. Корепанов — Борисенку: «Ухудшение погоды заметно на гребне и ниже. Вверх сегодня выходят отдельные восходители, но, по всей вероятности, на вершину выхода не будет. Если кто и вышел со своих биваков, будут, видимо, возвращаться из-за непогоды». Через несколько минут Борисенок пересказал Шатаевой содержание разговора с Корепановым.
Шатаева: «Куда же все-таки идти, если стать лицом к обелиску?». Клецко: «Станьте лицом к обелиску и по левую сторону начинайте спуск…» Клецко — Корепанову: «Как спускаться дальше?» Корепанов: «Очень трудно дать консультацию по радио. В принципе там ясного спуска нет, такие… перемежающиеся поля. Спускаться можно в том случае, если есть следы от предыдущих групп. Если их нет и никакой видимости, то лучше сидеть и пережидать непогоду. Спуск в сторону Раздельной неявно выраженный». Клецко — Шатаевой: «Если непогода и ничего не видно, то лучше оставаться на месте». Шатаева: «Мы сейчас обсудим и примем решение».

17 часов. Шатаева — базе: «Погода нисколько не улучшилась, наоборот, ухудшается все больше и больше. Нам здесь надоело… Так холодно! И мы хотели бы уйти с вершины вниз. Мы уже потеряли надежду на просвет… И мы хотим просто начать… по всей вероятности, спуск… Потому что на вершине очень холодно. Очень сильный ветер. Очень сильно дует . Перед спуском мы, Виталий Михайлович, послушаем вас — что вы нам скажете на наше предложение. А сейчас нам хотелось бы пригласить к радиостанции врача. У нас есть вопрос, нам нужно проконсультироваться».
Группа Гаврилова расположилась в тот момент на 4200. Борисенок — Шатаевой: «Подождите, будьте на приеме».
Борисенок: «Просим выйти на связь Толю Лобусева» (находился в лагере на 5300 метров со стороны Раздельной).
Лобусев: «В чем дело? Какая нужна консультация?»
Шатаева: «У нас заболела участница. Ее рвет после приема пищи уже около суток. У нас подозрение, что ее беспокоит печень».

Вопросы и ответы с целью установления диагноза.

Лобусев: «Предполагаю, что это начало пневмонии. Группа должна немедленно спускаться».
Шатаева: «У нас есть небольшой комплект медикаментов» (перечислила).
Лобусев рассказал, что, когда и в какой дозе колоть, какие препараты сразу, какие через два-три часа.
Шатаева: «Мы поставлены в такое положение, что не знаем, как разделить лекарства — у нас еще одна участница неважно себя чувствует…» Снова выяснение симптомов и рекомендации врача.

Абалаков — Шатаевой: «Объявляю вам выговор за то, что не сообщили раньше о больной участнице. Срочно выполнить указание врача — сделать укол — и немедленно спускаться по пути подъема, по маршруту Липкина».

Шатаева: «Я поняла. Хорошо. Сейчас же сделаем уколы, собираем палатки и немедленно — через 15 минут — начинаем спуск. Все, что касается выговора, предпочитаю получить внизу, а не на вершине».

Альпинисты, как и большинство взрослых людей, питаются три, от силы четыре раза в сутки. Эльвира сказала: «Ее рвет после приема пищи…» Значит, этот симптом у больной проявился не более трех-четырех раз. Возможно, больная не придала этому нужного значения и, чтобы не вызывать беспокойства подруг, умолчала о своем состоянии. Естественно думать: если бы команда об этом узнала раньше, то запросила врача к аппарату при первой же связи.

Другое. У женщин не было никаких причин скрывать болезнь участницы — вершина взята и после тяжелой ночевки траверс вряд ли их соблазнял. Альпинист знает, что это противоестественно. После таких испытаний вместе с силами из человека уходит и честолюбие. Остается лишь долг и подчинение дисциплине (у сильных людей). У них, как известно, и то и другое было особо обострено. Лишь это удерживало их от самостоятельного решения спускаться маршрутом Липкина.

Люди в их положении могут мечтать только об одном: скорее оказаться внизу — неважно как, а лучше всего «взмахом волшебной палочки». В переговорах эта нотка явно звучит. Легче представить, что болезнь участницы послужила бы поводом для спуска всей группы наиболее простым путем. Но нетрудно понять и В. М. Абалакова. Уже более суток женщины находятся на вершине, уже несколько дней в районе семитысячной высоты, в условиях недостатка кислорода и едва переносимого холода, в условиях, где давление в два с лишним раза меньше нормального. Он нервничал и, что называется, взорвался, когда неожиданное сообщение ударило по его и без того натянутым нервам. Всякий другой на месте этого волевого и сдержанного человека сказал бы, возможно, еще более резко.

В тот день связи больше не было. Женщины начали спуск. Но о событиях этого вечера стало известно из утренней передачи 7 августа. Запросив Шатаеву, лагерь услышал:
Шатаева — базе: «Вчера в 23 часа при спуске трагически умерла Ирина Любимцева…»

Да. Там у болезней особое время — равнинный час подобен горной минуте… Там от простуды умирают быстрее, чем истекают кровью… Мне знакомо состояние человека, потерявшего в походе товарища. Все, к чему рвался, теряет цену, становится лживым и злым…

Они — женщины… Убитые несчастьем, изнуренные высотой, закостеневшие от холода, нашли в себе силы сопротивляться. На узком, продутом ледяными ветрами гребешке — слева обрыв, справа крутой склон — поставили две палатки. В самом широком месте помещалась только одна, вторую разбили ниже…

7 августа в два часа ночи на вершину обрушился ураган. Ураган — в самом энциклопедическом понимании этого слова. Как объяснить, что это значит?.. Тот, что приходит вниз и срывает крыши, ломает стены, рвет провода, корчует деревья, сносит мачты… наверху намного свирепей. Здесь он свеж, не истрепан хребтами… А человек, попавший в него, подобен мошке, затянутой пылесосом, так же беспомощен, и если по сути, то с тем же непониманием происходящего…

Ураган разорвал палатки в клочья, унес вещи — рукавицы и примусы в том числе, — разметав их по склону . Кое-что удалось спасти, и самое главное — рации.

Они передали об этом утренней десятичасовой связью. Лагерь слышал плохо, и Борисенок повторил передачу на базу.

Через пятнадцать минут после принятого сообщения, несмотря на плохую погоду, из базового лагеря вверх вышел отряд советских альпинистов. Самостоятельно, по собственной инициативе на помощь потерпевшим отправились французы, англичане, австрийцы.

Японцы покинули свой бивак на 6500 и двинулись в сторону гребня. Два часа бесплодных, с риском для жизни поисков во мглистой беснующейся круговерти… Они сделали все, что могли… Увы! Ничего не смогли сделать и американцы.

Следующая связь была около 14 часов. Шатаева — базе: «У нас умерли двое — Васильева и Фатеева… Унесло вещи… На пятерых три спальных мешка… Мы очень сильно мерзнем, нам очень холодно. У четверых сильно обморожены руки…» Гаврилов, слышавший это сообщение, попросил их через 30 минут связаться с лагерем и повторить его непосредственно базе.

Около 14.30 группа повторила информацию для базы. База: «Двигаться вниз. Не падать духом. Если не можете идти, то шевелитесь, находитесь все время в движении. Просим выходить на связь каждый час, если будет возможность».

Около 15.15.
Шатаева: «Нам очень холодно… Вырыть пещеру не можем… Копать нечем. Двигаться не можем… Рюкзаки унесло ветром …»

17 часов.
База — Клецко: «Японцы на гребне ничего не обнаружили. Сами обморозились из-за сильного ветра. Все безрезультатно».

19 часов.
База — Клецко: «Наверху трагедия заканчивается. По всей вероятности, протянут недолго. Завтра на утренней связи в 8 часов сообщим, что вам делать. Видимо, подниматься вверх…»

20 часов. Сверху пришло еще одно сообщение о безнадежном состоянии группы. База — группе: «Сделайте яму, утеплитесь. Завтра придет помощь. Продержитесь до утра».

21 час 12 минут. Передачу на этот раз ведет Галина Переходюк. Слышен выход в эфир, но не больше — молчание. Потом плач. Очень трудно понять слова — «простить» или «прости»? Наконец: Переходюк — базе: «Нас осталось двое… Сил больше нет… Через пятнадцать-двадцать минут нас не будет в живых…»

Еще дважды чувствовалось нажатие кнопки рации — попытки выйти в эфир…

Еще один небольшой, но крутой взлет. Сверху склон перегнулся и выпирает остро заструганным поперечным снежным ребром. Может быть, там, за перегибом? Уже пора… Я выхожу на пологий участок. Впереди, шагах в сорока, виден темный крестообразный, вросший в снег предмет… Немного повыше еще один…

Хочу сдвинуться с места, но ноги… Цепляюсь за ледоруб, торчащий из снега, и вглядываюсь со страхом, боясь узнать… Отсюда не различишь — нужно подойти ближе… Но я знаю, что это она…

Сзади Соколов и Давыденко. Смотрят растерянно и оба опускают глаза, когда встречаемся взглядом. Они не знают, как поступить… Обогнать меня, подойти самим или предоставить эту возможность мне? Надо идти…

Я так и знал — это Эльвира. Она лежит лицом вверх, головой к северу, раскинутые руки без рукавиц…

Ребята тактично оставили нас вдвоем и спустились вниз за перегиб. Спасибо им — мне нужно побыть с ней наедине…

Кто-то должен надиктовать на пленку. Магнитофон у меня под одеждой — достать его нелегко… И нужно ли? Шнур микрофона короткий. Если это сделает кто-то из них, я должен стоять на привязи и слушать чужой деловой голос… Стоять и ждать… Лучше самому.

Нажав кнопку пуска, поднес к губам микрофон и сказал: «Эльвира Шатаева… Ногами к югу. Голова в капюшоне. Анарака голубого цвета, пуховка. Брюки-гольф, черные, вибрам двойной, на ногах «кошки». Очков нет. В четырех метрах найдена резинка от очков… В карманах карабин и разные дамские мелочи — маникюрная пилка, щипчики для ногтей, карандаш «Живопись», круглое зеркальце — разбитое (в трещинах).

Десятью метрами выше. Кажется, Галя Переходюк — узнать трудно… Да, это она — узнаю по шапочке, которую ей связала Эльвира. Пуховка серая. Пояс зеленый на груди. На нем два карабина — один из них «папа Карло». Обута в валенки, сверху чехлы из палаточной ткани. На руках красные шерстяные носки. С правой руки носок сполз, и видно кольцо…»

Мы нашли всех восьмерых. Восьмая — Нина Васильева — лежала в разорванной по коньку палатке под телом Вали Фатеевой, и японцы ее не заметили. Они изучили обстановку визуально, не трогая ничего руками, ибо сочли, что это могло бы противоречить национальным обычаям, этике, ритуалу.

Мы вырыли две могилы. В одной из них захоронили Нину Васильеву, Валентину Фатееву, Ирину Любимцеву. Во второй Галину Переходюк, Татьяну Бардышеву, Людмилу Манжарову, Эльвиру Шатаеву, Ильсиар Мухамедову. Над могилами из снега торчат черенки лопат и флажки. В туре на куске желтой материи положили консервную банку с запиской о том, что здесь временно захоронены участницы женской команды Эльвиры Шатаевой. В записке перечисление имен с указанием места расположения каждой…

Объяснить, почему некоторых людей манят горы, невозможно. Желание проверить себя на прочность, остаться наедине с природой, покорить неприступную высоту, уйти от забот повседневности… Причины могут быть разные и, как правило, все — «неженские». Сегодня же мы вспомним один из самых трагических эпизодов в истории советского альпинизма — восхождение женской тургруппы на пик Ленина в 1974 году. Все участницы экспедиции дошли до цели, назад не вернулся никто.

«Бум» альпинизма захлестнул советскую молодежь в 60-70-е годы, популярность этого вида спорта была неоспоримой, благо, семитысячников в стране хватало. Среди тех, кто решался на отважные турпоходы, были не только мужчины, но и женщины. Последние не уступали сильному полу в выносливости, отваге и организованности и часто совершали восхождения в составе «мужских» групп.

Пионером женского альпинизма в СССР стала Эльвира Шатаева, жена известнейшего инструктора Владимира Шатаева. Вместе они совершили ни одно восхождение, в том числе и на неприступный пик Ленина, о котором пойдет речь далее. Вернувшись из очередного похода, Эльвира задумалась над тем, чтобы установить своеобразный рекорд, — покорить семитысячники силами женской команды. Такого до нее не делал никто. Собрав «сестер по духу», она провела экспедиции на пик Евгении Корженевской и на гору Ушба. Пик Ленина должен был стать третьей «мишенью» женской команды.

Несмотря на высоту 7134 м, пик Ленина считается одним из самых безопасных, поэтому и был выбран Эльвирой. Восхождению предшествовали тренировки и акклиматизация, в команде девушек были прекрасные взаимоотношения. Всего в экспедицию изъявило желание пойти 8 человек: Эльвира Шатаева, Ильсиар Мухамедова, Нина Васильева, Валентина Фатеева, Ирина Любимцева, Галина Переходюк, Татьяна Бардашева и Людмила Манжарова.

Восхождение на гору оказалось на удивление быстрым и относительно легким. Альпинистки регулярно выходили на связь и даже телеграфировали о том, что успешно достигли цели. Неприятности начались на спуске. Из-за разбушевавшейся непогоды было принято решение встать лагерем и пережидать бушующий ветер. Первая ночь прошла в ожидании, когда же стихнет ураган, но чуда не произошло, днем погода не улучшилась, и было принято начать спуск. Женщины периодически выходили на связь с базой, но их сообщения с каждым разом становились все более ужасающими. Вначале они сообщили о недомогании одной из участниц, затем о том, что ветер унес палатки, вещи и примусы, после — о первых смертях. Девушки выходили на связь до последнего момента, говорили о пронизывающем холоде и обморожениях. Последнее сообщение ужасало своей обреченностью: «Нас осталось двое. Через пятнадцать – двадцать минут нас не будет в живых…».

Группы мужчин-альпинистов, находившихся ближе к вершине, смогли выдвинуться на поиски тел только на следующий день. Среди оказывавших помощь были японцы и американцы, на поиски тел отправился и муж Эльвиры, Владимир Шатаев.

Девушек похоронили в горах, но через год по инициативе Владимира Шатаева тела спустили вниз. Последний приют они нашли в урочище Ачик-таш, на «Поляне эдельвейсов».

Говоря о гибели участниц восхождения на пик Ленина, нельзя не вспомнить , в которой при невыясненных обстоятельствах также погибли люди…