Написать кратко соч о рыбалке. В детстве я так хотела быть солдатом, что однажды, когда мы с папой…: vdas — LiveJournal
В детстве я так хотела быть солдатом, что однажды, когда мы с папой были на рыбалке, я надела себе на голову цинковое ведро и для верности закрепила под подбородком ручкой. Ну, типа я такой вот солдат в красивой новой каске. Правда, я ни хрена не видела, кроме своих сандалий, и ведро очень неприятно давило на уши, но я все равно была страшно довольна своей выдумкой. И металлически-гулко спросила у папы, закидывающего донки, возьмут ли меня теперь в армию. Папа некоторое время молчал, а потом сказал плохое слово, означающее, что рыбалке пришел конец, и стал стаскивать с меня ведро. Тогда-то я и испытала на себе все тяготы военной жизни: ведро жутко врезалось ручкой мне в подбородок, когда папа тянул его вверх, то натягивалось на голову и сжимало мой глупый детский череп при попытках вытащить ручку.
Папа припомнил мне не так давно засунутые в нос вишневые косточки, когда я хотела быть похожей на Муслима Магомаева, и сказал еще одно плохое слово. Тогда он мне грозился отрезать нос, а сейчас — всю голову сразу. Потому что все равно с такой дурной головой, с натугой говорил папа, стараясь разделить нас с ведром, мне нормальной жизни не будет. Мою голову, папину рыбалку и советскую армию спас проезжающий мимо автомобиль с пассатижами в багажнике.
Папа разогнул ими одно крепление ведерной ручки и освободил своего дурацкого отпрыска. А потом долго ржал. А вечером рассказал об этом случае дяденьке, который мне тогда жутко нравился. И, наверное, именно поэтому у нас с тем дяденькой так любви и не вышло.
С возрастом моя тяга к металлическим предметам не уменьшилась, а мозгов не прибавилось. Уж не помню, когда там в школе делают первую флюорографию, но предполагается, что голова уже должна быть и даже иногда работать. Тогда я еще не знала о существовании гинекологов, поэтому флюорографии боялась страшно, просто жутко. И поэтому соображала еще хуже, чем обычно. Зайдя в кабинет на негнущихся ножках, я увидела ужасного вида конструкцию, состоящую из двух панелей выше меня ростом, между которыми натянута какая-то ржавая унитазная цепь. Типа, входить между панелями запрещено, пока врач цепь не снимет. Ну конечно, а то набегут без спросу, наделают себе снимков и убегут…
Короче, впустила меня тетенька-врач наконец-то внутрь шайтан-агрегата, рассказала, к чему каким местом и как сильно прижиматься надо, и свалила в другую комнату. А я одна, мне холодно и страшно. И вдруг — чу! Голос свыше:
<�Цепочку в рот возьмите!> Я решила не сопротивляться Голосу и покорно взяла в рот эту жуткую цепь, которую неизвестно, сколько до меня народу брало в то же место. Цепь была очень невкусная и очень холодная. Наверное, она служит каким-то передатчиком рентгеновских волн> — подумала я, одновременно пытаясь сообразить, надо ли брать в рот всю цепь целиком или можно ограничиться небольшим ее фрагментом. Догадавшись, что раз цепь ржавая вся, то совершенно очевидно, что придется заталкивать ее в себя до самого колечка, я добросовестно запихала ее за щеку. Минут через 15, когда тетенька-врач снова смогла говорить, она мне объяснила, что вообще-то имела в виду серебряную цепочку с кулоном, висящую у меня на шее, но и так тоже неплохо получилось. И сказала, что белой завистью завидует тому гинекологу, к которому я приду на свой первый осмотр.
Когда я все это рассказала папе, он ответил, что еще после вишневых косточек понял, что жить мне будет сложно, но интересно и нескучно. И хотя я вот уже несколько лет как перестала надевать на голову и брать в рот неподходящие предметы, пожаловаться на однообразие в своей жизни я и правда не могу. Чего и вам желаю.
Отец с сыном на зимней рыбалке. Мальчик спрашивает:
— Пап, а почему вот тот мужик сидит спиной к лунке?
— Где? Сынок, так он рыбу прикармливает!
1 год назад
[ лучшие за день ] [ топ недели ] [ лучшие за месяц ] [ случайный анекдот ]
Если рыбак сидит лицом к лунке, значит, рыбу ловит, а если спиной, то, возможно, прикармливает…
Очередь в винный магазин. Мимо идет отец с сыном. Мальчик спрашивает:
— Пап, а кто это такие?
— А это, сынок, лентяи, которые не хотят самогон гнать.
Перед дверью дома на лавочке сидит мальчик. К нему подходит мужик и спрашивает:
— Папа дома?
— Да.
Мужик долго стучит в окно, но никто так и не открывает. Тогда он зло говорит мальчику:
— Ты говоришь, что отец дома, тогда почему он не открывает?
— Не знаю. Я тут не живу.
Мальчик нарисовал папу. Отец разглядывает рисунок и говорит:
— Хорошо сынок, только почему у меня волосы желтые?
— Пап, я не нашел лысую краску!
Идут отец с сыном по улице мимо пивной бочки и сын говорит отцу:
— Пап, смотри — мужики пиво с раками пьют!
На что отец отвечает:
— Да нет сынок, это у них такие морды.
— Мужик, где мы находимся?
— Пошел на ху#!
Капитан в лодку:
— Господа, мы в России!
Сидит мужик, ловит рыбу, всплывает подлодка. Открывается люк, капитан спрашивает:
— Мужик, где мы находимся?
— Пошёл на ху#!
Капитан в лодку:
— Господа, мы в России!
Ты где был?
— На рыбалке.
— А почему на ногах еле стоишь?
— Устал рыбу ловить.
Сидит мужик на берегу Нила и рыбу ловит. Жара жуткая, духота, пекло, да еще и рыба не ловится… Час сидит мужик, два сидит, а рыба все не ловится. Вдруг всплывает крокодил и так у мужика участливо спрашивает:
— Что, жарко?
— Угу…
— Душно?
— Угу…
— (с надеждой…) Может, тогда искупнешься?
Притча.
Папа с сыном пошли однажды в горы и сын, ударившись о камень, крикнул:
— ААААААА.
И с удивлением слышит:
— ААААААА.
Мальчик спросил:
— Кто ты?
А ему в ответ:
— Кто ты?
Разозлившись от такого ответа, мальчик кричит:
— Ты дурак!
А ему в ответ:
— Ты дурак!
Мальчик спрашивает у отца:
— Что происходит?
Отец улыбнулся и говорит:
— Слушай меня внимательно.
Отец кричит горе:
— Я тебя уважаю!
Ему в ответ:
— Я тебя уважаю!
— Ты лучший.
Ему отвечают:
— Ты лучший.
— Видишь, сынок? Я лучший и меня уважают. А ты дурак.
Лето. Жара. Мужик едет на велосипеде в гору. Поднялся на самый верх, а там мостик, и стоит посередине рыбак, рыбу рыбачит. Подходит он к рыбаку, не торопясь так, и спрашивает:
— Че, мужик, рыбу ловишь?
В ответ — тишина. Он снова:
— Эй, мужик, рыбу ловишь?
Снова тишина.
— Эй, рыбу ловишь?
Тишина. Плюнул мужик, поехал дальше. С горки. С ветерком. Спустился уже, вдруг сзади кто-то зовет его. Он оборачивается: стоит рыбак чего-то руками машет. Мужик руки в ноги и обратно. Еле поднялся на гору, устал жутко. Рыбак его и спрашивает:
— Че, мужик, на велосипеде катаешься?
Сидит рыбак зимой рыбу ловит. Мороз.
Проходит мимо другой рыбак и спрашивает:
— Мужик, ты чего? На улице такая холодина, а ты без шапки.
— Ага, я вот так вчера сидел в шапке, мне выпить предложили, а я не услышал.
Пап, а почему закрыт Макдональдс?
— Там технические проблемы, сынок.
— Пап, а когда он откроется?
— После устранения проблем, сынок.
— А это когда, пап?
— После революции, сынок.
Вовочка приходит из школы, отец его спрашивает:
— Почему так поздно?
— Переводил старушку через улицу.
— Молодец, вот тебе за это конфетка. Наследующий день Вовочка приходит с другом.
— Пап, мы с Васькой переводили старушки через улицу.
— Молодцы, вот вам по конфетки. На следующий день Вовочка приводит полкласса.
— Пап, мы с ребятами пореводили старушку через улицу.
— А зачем так много народа?
— Старушка сопротивлялась.
Двое на рыбалке. Один говорит:
— Что ты грустный такой?
— Да, понимаешь, у меня была годовщина свадьбы, а
совсем забыл.
Тот успокаивает:
— Да не переживай ты так. Ты помнишь, например, дату,
когда ты первый раз поймал рыбу на крючок?
— Конечно, помню.
— Hу вот, а рыба не помнит.
Заходит гость города где-то в Баку в ресторан. Заказывает рыбу.
Приносит ему рыбу официант. Он спрашивает:
— А почему такая кривая рыба?
— Извини, дарагой, на павароте паймали!
Лето. Жарища. Сидит мужик на рыбалке и пристально смотрит на поплавок, мимо проплывает крокодил. Увидев рыбака, смотрит на него. Спустя минуту спрашивает:
— Что, мужик, не клюет?
Мужик отвечает:
— Нет.
Крокодил, с надеждой в голосе:
— Может, тогда пока искупаешься?
Идyт отец с сыном по yлице. Отец покyпает кpyжкy пива и пьет.
Сын емy говоpит:
— Пап, кyпи моpоженое.
— Ты че, обалдел что-ли, пиво с моpоженным?!
Маленький сын вбегает в комнату к маме и горько плачет.
Мама:
— Сына, почему ты плачешь???
Сын, сквозь слезы:
— Мы с папой были на рыбалке, папа поймал большую рыбу, а когда вытягивал удочку, леска оборвалась, и рыба уплыла…
Мама, улыбаясь:
— Ну, так а что тут плакать, сына?! . . Ты уже взрослый мальчик и должен понимать, что в таких ситуациях надо не плакать, а смеяться!
— Так я и засмеялся!!!
Посреди озера, в лодке сидит мужик, рыбачит. Долго сидит… не клюет.
— Боже, — взмолился мужик, — пошли ты мне хотя бы одну большую рыбу!
Всплывает тигровая акула:
— Ну?
Папа! А что такое бандформирование? — спрашивает мальчик папу.
— Ну, как бы тебе доходчивее объяснить?! — говорит отец. — Вот помнишь, как я вчера пришел домой в три часа ночи?!
— Помню!
— И кто на меня тогда набросился?
— Мама с бабушкой, со шваброй!
— Вот это, сынок, и есть бандформирование.
Сидит в метро мальчик, болтает ногами. Напротив него стоит старичок с палочкой и держится за поручень.
Мальчик спрашивает:
— Что, дедуля, ноги болят?
— Да, сынок, болят.
— Наверное, дедуля, когда маленьким был — всем место уступал?
Вернувшись чуть раньше домой, отец застаёт Вовочку, занимающегося любовью с одноклассницей. Вечером спрашивает его:
— Не рановато, сынок?
— Да не, пап, всё нормально, я успел, она тоже.
Идут папа, мама и сынок. Вдруг видят неприглядную картину, две собаки совокупляются. Мама поспешила сыночку глаза прикрыть ладошкой, а папа стал объяснять:
— Сынок, вот та собачка, что сзади — напряглась, а ссобачка спереди — расслабилась, понял?
— Понял!
Идут дальше, родителей тревожит, а что же сынок понял. . .
— Сынок, — спрашивает отец — вот сейчас мы видели двух собачек, что ты понял?
— Папа, в нашей жизни дело обстоит так, стоит только расслабиться, тебя тут же вы@бут как собаку! ! !
Еду в маршрутке. Рядом сидит мама с сыном (мальчик лет пяти). Между ними происходит следующий диалог:
C: Мама, а почему люди вырастают?
М: Ну, так жизнь устроена. Ты тоже вырастешь.
С: Но я не хочу становиться взрослым.
М: Быть взрослым очень интересно.
С: По папе не видно.
Отец дарит подарок сыну на день рождения:
— Ну, вот сынок тебе гитара!
— А где же струны?!
— Не все сразу сынок. Научишься играть потом и струны!
В детстве я так хотела быть солдатом, что однажды, когда мы с папой были на рыбалке, я надела себе на голову цинковое ведро и для верности закрепила под подбородком ручкой. Ну, типа я такой вот солдат в красивой новой каске. Правда, я ни хрена не видела, кроме своих сандалий, и ведро очень неприятно давило на уши, но я все равно была страшно довольна своей выдумкой. И металлически-гулко спросила у папы, закидывающего донки, возьмут ли меня теперь в армию. Папа некоторое время молчал, а потом сказал плохое слово, означающее, что рыбалке пришел конец, и стал стаскивать с меня ведро. Тогда-то я и испытала на себе все тяготы военной жизни: ведро жутко врезалось ручкой мне в подбородок, когда папа тянул его вверх, то натягивалось на голову и сжимало мой глупый детский череп при попытках вытащить ручку.
Папа припомнил мне не так давно засунутые в нос вишневые косточки, когда я хотела быть похожей на Муслима Магомаева, и сказал еще одно плохое слово. Тогда он мне грозился отрезать нос, а сейчас — всю голову сразу. Потому что все равно с такой дурной головой, с натугой говорил папа, стараясь разделить нас с ведром, мне нормальной жизни не будет. Мою голову, папину рыбалку и советскую армию спас проезжающий мимо автомобиль с пассатижами в багажнике.
Папа разогнул ими одно крепление ведерной ручки и освободил своего дурацкого отпрыска. А потом долго ржал. А вечером рассказал об этом случае дяденьке, который мне тогда жутко нравился. И, наверное, именно поэтому у нас с тем дяденькой так любви и не вышло.
С возрастом моя тяга к металлическим предметам не уменьшилась, а мозгов не прибавилось. Уж не помню, когда там в школе делают первую флюорографию, но предполагается, что голова уже должна быть и даже иногда работать. Тогда я еще не знала о существовании гинекологов, поэтому флюорографии боялась страшно, просто жутко. И поэтому соображала еще хуже, чем обычно. Зайдя в кабинет на негнущихся ножках, я увидела ужасного вида конструкцию, состоящую из двух панелей выше меня ростом, между которыми натянута какая-то ржавая унитазная цепь. Типа, входить между панелями запрещено, пока врач цепь не снимет. Ну конечно, а то набегут без спросу, наделают себе снимков и убегут…
Короче, впустила меня тетенька-врач наконец-то внутрь шайтан-агрегата, рассказала, к чему каким местом и как сильно прижиматься надо, и свалила в другую комнату. А я одна, мне холодно и страшно. И вдруг — чу! Голос свыше:
Я решила не сопротивляться Голосу и покорно взяла в рот эту жуткую цепь, которую неизвестно, сколько до меня народу брало в то же место. Цепь была очень невкусная и очень холодная. Наверное, она служит каким-то передатчиком рентгеновских волн> — подумала я, одновременно пытаясь сообразить, надо ли брать в рот всю цепь целиком или можно ограничиться небольшим ее фрагментом. Догадавшись, что раз цепь ржавая вся, то совершенно очевидно, что придется заталкивать ее в себя до самого колечка, я добросовестно запихала ее за щеку. Минут через 15, когда тетенька-врач снова смогла говорить, она мне объяснила, что вообще-то имела в виду серебряную цепочку с кулоном, висящую у меня на шее, но и так тоже неплохо получилось. И сказала, что белой завистью завидует тому гинекологу, к которому я приду на свой первый осмотр.
Когда я все это рассказала папе, он ответил, что еще после вишневых косточек понял, что жить мне будет сложно, но интересно и нескучно. И хотя я вот уже несколько лет как перестала надевать на голову и брать в рот неподходящие предметы, пожаловаться на однообразие в своей жизни я и правда не могу. Чего и вам желаю.
Однажды в ресторане его спросили:
– Месье Декарт, вы закажете еще что-нибудь?
– Нет, не думаю, – ответил философ… и исчез.
В детстве я сначала была очень толстой девочкой, а потом меня покормили протухшими абрикосами, и у меня случился понос. Трехнедельный. Опустошающий. Взрывной. Непредсказуемый. Я быстро сдулась и стала похожа на шарпея. Резиновая, так сказать, Зина. Суки — тогда в нашей стране еще не продавали крэмов от растяжек, а от детского мои складки начинали блестеть и еще больше привлекали внимание. Потом понос закончился и началась ветрянка. Мои складки покрылись пупырышками и зеленкой. Через три дня поcле начала болезни какая-то стерва-дерматолог сказала, что у меня стригучий лишай и меня побрили налысо. Сразу после этого выпало два передних молочных зуба. Мальчишки во дворе назвали меня Уе#ищем и поставили мне фингал.
В этот же день к маме приехали родственники из Америки и предложили продать меня на органы.
Отрочество.
Меня лишили девственности ржавой трубой подонки из заводских казарм.
Вру, конечно, на жалость давлю. Меня никто не хотел лишать девственности хотя я делала все, чтобы напороться на парней из заводских казарм. Я одевала красное белье и ходила гулять на заброшенные пустыри, где тусовались местные маргиналы. После моего первого появления рядом с костром основная часть этих маргиналов стала глубоко верующими людьми — я сильно страдала от угревой сыпи, а помада, которой я накрасила губы, чтобы завлечь насильника, размазалась до ушей. Пламя костра эффектно подчеркнуло мое обаяние — вожак маргиналов даже обосрался (у него потом и в психушке кличка была Срач). Суки, зародили во мне комплекс.
Отрочество кончилось в 14 лет. Физрук напился, накрыл мне лицо тряпкой и трахнул меня, приговаривая:
— Господи прости, говорят, это от прыщей помогает.
Не помогло.
Юность.
Я училась на маляршу, а он на монтера. Мы встречались в коридоре, и мое сердце билось сильнее, и сфинктер сжимался от прилива чувств. У него были богатые золотые зубы и мопед, а я была просто телкой с малярного курса.
На новогодней дискотеке я пригласила его на танец: было темно, и он согласился. Я была на седьмом небе! Мое счастье разбилось о цветомузыку: бл@дская лампа осветила мою вожделенную улыбку. Он отпросился у меня в туалет и не вернулся.
Я поняла, что влюблена по уши: или он, или никто. Никто у меня уже было, теперь мне нужен был он. Я сидела в засаде в коридоре — он стал прогуливать лекции, я начала дежурить в его подъезде — соседи скинулись на кодовый замок и приказали дворнику стрелять солью в девочку с жоповидным лицом. Я стала писать ему письма — он подумал на другую бабу, и они начали встречаться.
Мое сердце было разбито. Я не могла жить без этого чувака. Он стал смыслом моей жизни. Я готовилась к самоубийству на его свадьбе.
На весенней дискотеке все нажрались и пошли в соседний парк блевать на природу. Через два часа мой кумир лежал в одних трусах, широко раскинув ноги, и спал рядом с волосатой жопой однокурсника. Его бурые яйца вывалились из несвежих семейников, над ними летал небольшой рой весенних мух.
Как он был прекрасен!
Через месяц он отравился техническим спиртом, я перевлюбилась в трудовика.
— Дуня, хочешь принять участие в спектакле?
Я чуть не сдохла от счастья прямо в кабинете физички, которая руководила школьным театральным кружком и готовила спектакль к пятидесятилетию дня победы.
— Нам нужна мать солдата, ты как раз похожа на горестную старуху, а из твоих прыщей мы сделаем шрамы от фашистских пыток. Репетиция завтра.
В сцене у меня не было не единого слова: по сценарию в избу приносили мертвого солдата, а его мать (то есть я) склонялась над ним в горе. В это время звучала тревожная музыка из аккордеона физрука, а физичка в платье из портьеры читала стих о материнском горе. На репетициях я влюбилась в своего сына: физичка настаивала на эмоциональном контакте, сын настаивал на смене матери. Я решила покорить его актерской игрой — по ночам я репетировала горе стоя над спящим отчимом, проснувшийся не вовремя отчим пересрал спросонья, потом нажаловался матери, что в школе ставят спектакль о вурдалаках и поставил замок на дверь в их спальню. Физичка отметила мои актерские успехи, солдат отметил мою мрачную решимость и стал бояться.
В день спектакля я попросила у физички разрешения усилить сцену материнским поцелуем. Физичка умилилась и мы развили сцену поцелуя падением на грудь солдата и молчаливыми материнскими объятьями.
Сцена. Зал. Вносят сына. Физрук начинает наяривать на аккордеоне. Труп сына чует неладное и косится с ужасом на мать… Сдавленный хрип «сссуки!..»; тонет в аплодисментах и физичкиных стихах.
Он потом меня побил, но это его не спасло: все равно все видели, как мертвый солдат на сцене обоссался…
сочувственно посмотрел, пообещал дать премию «на пропитание»
Я городской житель. И как горожанин я привык к тому, что меня всегда окружают комфорт и цивилизация, мне привычны шум транспорта, фабрик, заводов. Рядом магазины, остановка автобуса, телефон. Быстрый круговорот жизни, чередование дней, недель, месяцев… Не успеваешь оглянуться — а уже прошел год, и вот уже опять первое сентября, опять школа и учеба. И поэтому моменты «отрыва от цивилизации» очень приятны и запоминаются надолго. Например, то, как мы с папой летом были на рыбалке.
Этим летом я был в деревне у бабушки. Как-то на выходные приехал отец, и мы решили порыбачить. Проснулись в тот день пораньше. Только начинало светать, и было довольно прохладно. Мы набросили куртки, взяли удочки, накопанных с вечера червяков, хлеб (тоже для приманки), термос с распаренной перловкой (на нее чудесно клюют окуньки), небольшое ведро, бутерброды. Сели на велосипеды и поехали к реке. Там мы нашли тихое место между двумя ивами, расположились и закинули удочки.
Сидели мы долго, ждали, но поплавки все не двигались, хотя папа и говорил, что лучше всего клюет на рассвете. Мы меняли наживку, снова забрасывали удочки, но ничего не ловилось. Папа сетовал, что с вечера не прикормил рыбу. И тут я подумал, что неплохо было бы нацепить на крючок сразу и хлеб, и червяка. Так я и сделал. Прошло совсем немного времени, и мой поплавок стало тянуть вниз. Ура!
Но оказалось, что, когда рыба клюнула, нужно еще суметь правильно вытащить удочку, чтобы добыча не сорвалась с крючка (подсечь — быстрым и резким движением поднять удочку вверх). Папа поздравил меня с почином. Дальше дело пошло веселее. Раза два рыба срывалась у меня с крючка, зато отец дергал одну за другой.
Смотрите ещё:
Когда я хотел вытащить удочку в очередной раз, чтобы поменять наживку, у меня это не получилось. Леска вдруг натянулась, а удочка стала угрожающе гнуться. «Папа, помогай!» — не выдержал я. Он подскочил ко мне, и мы стали вместе тянуть удочку. Я боялся, что леска просто запуталась и мы вытягиваем какую-нибудь корягу (слишком уж подозрительно тихо вела себя рыба, если это была она). Но вот удочка резко дернулась, потом еще раз. Хорошо, что удочка мне досталась крепкая, иначе бы она просто сломалась. «Веди осторожно к берегу! — поучал отец. — Плавно!» Я так и делал. Удочка выдержала, леска не порвалась, и на крючке висела огромная (как мне показалось) рыбина — лещ. Я просто не поверил своим глазам.
Когда мы пришли домой и взвесили наш улов, то оказалось, что эта большая рыба весила столько, сколько и вся мелкая. Папа посмеивался, а я был необычайно горд собой: первая рыбалка — и такая удачная. Ну и пусть говорят, что новичкам всегда везет.
До конца лета я ходил на рыбалку иногда сам, иногда с друзьями. Бабушка с удовольствием готовила рыбные блюда. Она ее и варила, и жарила, и солила. И каждый раз желала мне удачной рыбалки. А к моему отъезду бабушка приготовила замечательного фаршированного карпа.